Ульяновский must see

Ульяновск – пожалуй, не самый популярный среди туристов город России. Но как бы то ни было, здесь действительно есть на что взглянуть: например, на архитектуру советского модернизма или на местный кукольный театр, где хранится по-настоящему уникальная работа симбирского мастера Алексея Морозова. Его инсталляция – это целый механический дореволюционный город, каждый житель которого занят своим делом: пилит, сеет муку или пьет чай. Разбираемся, как устроена эта «игрушка», что помогает музейщикам сохранить каждую фигурку в коллекции, а также как неграмотный ремесленник покорил ВДНХ и все еще продолжает удивлять Москву.

Гастроли на телеге

Кукольный театр Морозова — это по сути большой стол размером 1,5х1,5 метра из десятка досок, на которых разместилось 49 маленьких фигурок (говорят, изначально их было больше). Все вместе они создали картину дореволюционной жизни и ролей в ней: вот кто-то просеивает муку, рядом — убаюкивают ребенка в коляске, один распиливает бревно, другой — чинит ботинки. Все это связано между собой и движется одновременно.

Сегодня эта без лишней помпы уникальная работа хранится в музее Ульяновского кукольного театра. Более того: по популярности и медийности она едва ли не затмевает местные сценические постановки. Заведующая музеем Ирина Майсакова рассказывает об экспонате на экскурсиях для прессы и на встрече с главными музейщиками Москвы, а совсем недавно театр Морозова рекомендовал к посещению проект Russia Beyond — мультимедийный гид по России, который публикует материалы на 13 языках и рассказывает о культуре, истории и общественной жизни в нашей стране.

Впрочем, ничего удивительного: воскликнуть “вау!” заставляет и “игрушка”, и история человека, который её сделал. Во-первых, Алексей Морозов — неграмотный мастер, простой крестьянин с Урала. Свою первую композицию он создал примерно в 1905-1912 годах: точная дата неизвестна, поскольку процесс работы растянулся — за раз такое не сделаешь.

С этими куклами Морозов гастролировал по стране: свой “балаган”, который он назвал “Ожившее дерево”, мастер перевозил по-простому — на телеге. Колесил от Урала до Астрахани, где, в основном, выставлялся на ярмарках. Славы Морозову хватало уже тогда. К примеру, как утверждают архивные документы, в 1923 году он возил свою коллекцию на Первую всесоюзную кустарно-промышленную выставку (предшественница ВДНХ), где получил за нее диплом и золотую медаль.

Переезд в театр

После выставки, за два года до смерти, Морозов переехал в пригород Ульяновска и задумал вторую коллекцию из 13 кукол — это “столярно-слесарная мастерская”, в которой одни маленькие куклы “учат” других. После себя он оставил деревянные заготовки, которые доводил до ума его младший сын Василий. Как рассказала нам Ирина Владимировна, он вернулся с фронта без обеих ног и доделывал коллекцию лежа.

Сегодня в ульяновском театре хранятся обе части композиции. Особенно внимание в СМИ уделяют первой — потому что в местный музей она тоже попала не просто так. По легенде, в 1960-х годах дети Морозова нашли в старом доме сундук с разобранными на части куклами. Театр выкупил всю коллекцию за крупную для того времени деньги сумму — 500 советских рублей, а собрали инсталляцию по простым чертежам, которые лежали в том же сундуке. При этом, что подчеркивают многочисленные открытые источники, все куклы находились едва ли не в первозданном виде.

Нестареющий город

На данный момент, рассказывает Ирина Майсакова, куклы по-прежнему находятся в идеальном состоянии. И это при том, что ни грим, ни костюмы кукол не менялись с момента их создания. Все “жители”, их инструменты и миниатюрные детали городка, весь механизм, также валы и шестеренки, которые приводит всю коллекцию в движение, выполнены из дерева — бука, ольхи и даже вишни. На вопрос о том, в чем секрет долголетия кукол, Ирина Владимировна отвечает: “Мастер выдерживал древесину, обрабатывал ее составом, очевидно известным только ему”.

Изначально механизм работал как шарманка: мастер крутил ручку, и все куклы “оживали”. В музее ее заменили на электромотор. Малая коллекция Морозова также работает от электричества, хотя пазы для ручки в ней остались.

Кроме того, в оригинальном механизме мастер использовал кожаные ремни и пеньковую веревку. Сегодня их заменили пластиковые ремни, которые Майсакова называет слабым местом всей конструкции — они ослабевают и подводят чаще всего: штатные инженеры театра меняют их каждые три месяца.

При этом заведующая подчеркивает: “Все, что касается техники, они отремонтируют, а куклы, слава богу, пока работают. Главное, их лишний раз не двигать — потому что сейчас таких мастеров нет”. Периодически Ирина Владимировна смахивает с них пыль — и все. Другие манипуляции попросту опасны. Так, примерно год назад музей переехал со второго этажа театра на первый, и некоторым куклам такие перемены дались особенно нелегко. “При переезда нам ни в коем случае нельзя было допускать и малейшего крена. К сожалению, мы не смогли этого избежать и сегодня некоторые фрагменты не совпадают — но все-таки работают”. Так, например, ножка у одной из девушек теперь не достает каблучком до граблей, когда та постукивает им.

Впрочем, вполне возможно, что вскоре театр кукол Морозова снова начнет гастролировать. В ноябре Ирина Владимировна рассказала о нем на VI Всероссийском семинаре “Театральный музей в современном культурном пространстве” в Москве, который проводит ГЦТМ имени Бахрушина. По словам Майсаковой, коллекция вызвала большой интерес экспертов, а генеральный директор столичного музея-организатора Дмитрий Родионов лично пообещал продумать перевозку арт-объекта на выставку в “Манеж”.

“Конечно, я считаю, что перевозить коллекцию нельзя, но, как нам объяснили, все можно сделать аккуратно — останется только приподнять ее и осторожно перенести на передвижную платформу. С одной стороны, меня это пугает, но, вероятно, мастера для этого есть — они, наверное, и не такие раритеты перевозят”.

Текст: Любовь Саранина

Материалы: Russia Beyond